| Voron | Дата: Суббота, 06.08.2011, 10:59 | Сообщение # 5 |
Группа: Администраторы
Сообщений: 384
Любимые спортсмены:
Diana Taurasi
Репутация: 16
Статус: бегает где-то
| "ЛОС-АНЖЕЛЕС В МОЕЙ ИГРЕ"
блог о знаменитых спортсменах знаменитого города
Ясно без разговоров, что Тина Томпсон - икона женского баскетбола. Набравшая больше всех очков в WNBA, она единственная, кто играет со дня основания лиги в 1997 году. А еще это икона лос-анжелесского баскетбола. Живя в Калвер-сити, она должна была посещать местную школу Палисадс, но желание играть в элитный баскетбол подтолкнуло ее перевестись в знаменитую школу Морнингсайд в пригороде Лос-Анжелеса Инглвуде. ("Когда я говорю тебе, что это два разных мира, - улыбается Томпсон, - это значит, два разных мира".)
Она прославилась очень скоро, буквально дыша в затылок другой легенде, своей подруге Лизе Лесли, и закончила школу в 1993 году с титулом "Игрок года", имея на своем счету более 1500 очков и 1000 подборов. Потом играла вместе с Лесли в команде университета Южной Калифорнии, где стала 4-й по очкам и 3-й по подборам за всю историю западной конференции NCAA.
Впечатляет, где она училась игре: Робертсон Парк западного Лос-Анжелеса. Для многих элитных баскетболистов это, скорее, обряд посвящения, чем уникальный шаг. Но для девчонки это было - выгрызать себе путь зубами. Она впервые приехала туда в 10 лет, и сначала ее даже не пускали на площадку. А когда наконец пустили, стало еще труднее добиться уважения, перенять жесткую игру парней, да просто убедить их, что она не пустое место и против нее тоже надо защищаться. Ей было нелегко, но этот опыт сделал Томпсон жестче и увереннее к тому времени, как она начала заполнять персональную книгу рекордов.
"Цену себе как игроку я узнала далеко не в школе Морнингсайд, - говорит она о своем детстве в Робертсон Парке. - Это случилось намного раньше".
- Ты в первый раз попала в Робертсон Парк, когда увязалась за своим братом ТиДжеем?
- Ага. Он ездил туда с друзьями. Был еще пацаном, старше меня всего на три года, но он и его компания были очень хороши. Могли играть со взрослыми без проблем. А вот я была малолетка. Тощая как спичка. И главное, я была девчонка. Какой дурак станет со мной связываться? Парни не хотели проигрывать, потому что тогда шансы, что их снова пустят во взрослый зал, были где-то около нуля. А там играли все самые крутые! К нам ходили Седрик Себаллос и Крис Миллз. И другие парни, которые не выступали в лиге, но были чертовски хороши. Уровень талантов был реально высок. Игроки из лучших школьных команд и даже университетов 1-го дивизиона. Битвы шли предельно жесткие.
- Значит, мужчины играли в настоящем зале, а тебя оттуда выставили?
- Ну да. У них была классическая баскетбольная площадка. Если мяч улетал на другую сторону, они догоняли его и на бегу бросали обратно. Мяч оставался в игре, даже если ты выскочишь за линию. Я пыталась делать так же, но однажды (это случается с людьми) не смогла его спасти. Пришлось прерывать игру. Мой брат заорал: "Пошла вон отсюда!" И еще что-то вроде: "Если нас отдерут, то не из-за тебя! Иди и поучись играть снаружи! Хочешь что-то уметь, так тренируйся, поняла?"
Конечно, играть снаружи - цемент, облупленные щиты, стальная сетка ограды - было вообще не престижно. Немногим нравилось там играть. Так, приходили покидать мяч. Но это закалило меня. Изначально это был вызов. Я решила доказать, что они неправы. Мой брат и его друзья обычно играли допоздна. Так что мы возвращались из Робертсон Парка после полуночи. Среди тех, кто играл с братом, был Дэвид Физдейл. Сейчас он помощник тренера в Майами Хит. Мы встречались на углу рано утром, вместе шли на площадку и не уходили оттуда до темноты. Просто отрабатывали одно за другим. Постоянная тренировка стала второй натурой, она в крови у всех выходцев парка.
Наконец, брат с друзьями приняли меня в свою команду. Я была в команде, но я никогда не играла (смеется). Я участвовала в тренировках, вкалывала со всеми, но не получала игрового времени. Разве что в самом конце, если разрыв огромный и все уже ясно. Но и тогда предупреждали, чтобы я не вздумала чего выкинуть: бросок там или дриблинг... Меня держали в строгости (смеется).
- Что ты чувствовала, когда тебе разрешили выйти на паркет и участвовать в реальной игре?
- Ну, начнем с того, что разрешили мне по одной-единственной причине. В тот день не пришло несколько наших. Некого было выпускать, вот и сыграла я. Думаю, до них дошло: "Она вроде ничего. Она работает над своей игрой". И знаешь, это было круто. Вчера тебя вышвыривали из зала, а сегодня зовут: выручай нас.
Парни, которые давно не были в парке или только начинали, уставились на меня: "Че за девка? А ладно, нам же легче". Они не приняли меня всерьез. Но когда я забила им два или три раза подряд, они очнулись: "Ни фига себе. Надо ее держать". Определенно, это был опыт. Такое не забывается. Он дал мне ту внутреннюю силу, которую не приобретешь ни в одной другой ситуации.
- Как парни обходились с тобой, в смысле грубой игры?
Те, кто знал меня - по району или еще откуда-нибудь, - те играли против меня всерьез. Они играли жестко. Они фолили на мне. Они били меня. Иногда они фолили на мне, а фол не получали. Вроде как: "Ничего, не развалишься. Вставай и играй. Мы не даем фолы за такую ерунду". Но, если честно, на мне фолили грубее, чем на моем брате. И он каждый раз вставал на линию, в отличие от меня.
- А ты давала им сдачи?
- О да! В какой-то момент я психанула и стала отвечать еще жестче. И мужчины быстро дали задний ход: "Эй-эй, ну хорош... ладно". Помню, как один парень требовал фола за то, что я ему поднесла, а наши подняли его на смех: "Че, реально? Девчонка его бьет, бедный!" Я медленно, но верно начинала зарабытывать уважение.
Тогда я была - смотреть не на что. К моменту окончанию школы во мне было 148 фунтов, не больше. Типичный костлявый переросток. Но зато развивала свой бросок в прыжке. Я постоянно бросала, бросала и бросала. Чем жестче физически шла борьба и чем сильнее они меня прессинговали, тем наглее я действовала как снайпер. Так наработался бросок издали. Забить трехочковый - это стало для меня ничто, потому что я забивала их все время. Если меня встречают на дуге, ладно, я отступаю на пару шагов и бросаю оттуда. Я бросала с отклонением, я попадала из таких ситуаций, где другие ... попали бы. Но меня ведь держали не на каждом шагу. Особенно те, кто меня не знал, новички в парке. Этих я бомбила как нечего делать, стоя на месте.
Да пока еще сообразят, что проспали меня в защите... Ну, ты знаешь парней и их ЭГО (снисходительным тоном): "А, девчонка. Я ее..." Потом в них просыпалось самолюбие и они могли переусердствовать, фолили на мне до черта. Но к тому времени я уже имела кое-какой авторитет, и им свистели фолы.
- А женские матчи тогда не проводились вообще?
- Ни разу. Не было женских команд. Я была единственной девчонкой в нашем районе, кто безвылазно торчал в парке целое лето. Была еще одна, Шеннон, играла очень хорошо, но появлялась от случая к случаю. А каждый день - только я. В буквальном смысле слова: одна.
- Наверное, странно после этого играть в школьной женской команде?
- Очень странные ощущения. Все настолько другое... Во-первых, скорость не та. Физика другая. Иногда я могла не рассчитать свои силы. Иногда наоборот, обходилась слишком мягко с соперницей. Пришлось искать золотую середину. А главное - привыкать к этому мячу... Даже сегодня, после стольких лет в женском баскетболе, мне удобнее играть с мужским мячом, чем с нашим. У меня большие руки. Я хорошо держу его. Мне комфортно его вести. Я учила игру с этим мячом.
- Тебя не пугало, что в Морнингсайд ты окажешься в тени Лизы Лесли? Ее слава давила на тебя?
- Нисколько. Мы же разные. Она ростом 196 и предпочитает играть под кольцом. Мы были абсолютно непохожие игроки. Кстати, одна из моих подруг по команде, Дженетт, играла с Лесли уже два или три года, и многие считали именно ее конкуренткой Лизы. Ожидали, что она поднимется не менее высоко.
Они были первыми, от кого я услышала: "Ты очень хороша". Меня рекрутировали и другие школы, но Морнингсайд и тренер Фрэнк Скотт были первыми, кто сказал: "Ты обязательно должна стать нашей". Ну, я и говорю матери: есть одна школа, в Инглвуде, их тренер уговаривает меня перевестись. Вроде бы там классно. Но точно не знаю.
Мой баскетбольный менталитет был примерно таким: "Я играю, потому что люблю. Я фанатка Лейкерс 80-х. Я делаю это, потому что это делают Мэджик Джонсон и Джеймс Уорси, и мой старший брат". О поступлении в колледж и мысли не было. Спортивная стипендия - а что это? Я решила перевестись из школы Палисадс в школу Морнингсайд просто потому, что баскетбольная команда у нас была плохая, и я подумала: "ОК, ну дадут мне здесь крутое образование или какое получится. Конечно, у меня будет хороший аттестат, я же стараюсь. Но играть с этими малолетками... Это вообще невозможно. Сколько бы я очков ни набрала, мы никогда не побеждаем". Мое кредо было простое: "Хочу побеждать".
И я проучилась в новой школе года два, если не больше, прежде чем сделала открытие: "Е-мое! Когда реально хорошо играешь, в колледж бесплатно принимают?! Сами за тебя платят?! Вау!" Я понятия об этом не имела. Клянусь тебе.
- Как Фрэнк Скотт повлиял на твою игру?
- Как тренер он обладал одним потрясающим качеством: говорить с тобой на равных. Он разрешил мне быть собой. Именно так - разрешая быть собой и играть, как мне удобно, - он внушил мне полное доверие. Предлагает, значит, так надо. Он мог сказать: "Вот над этим я работал с Лизой, чтобы помочь ей улучшить игру под щитами, и она стала играть стабильнее". До него тренеры вечно пытались делать из меня центр, но никогда не учили по-настоящему. Ну и ссылка на Лизу и на матч, в котором она набрала 101 очко за одну половину... Если для нее это сработало, думала я, значит, и для меня сработает.
Но я бы приняла и более жесткую версию. Я же сама хотела учиться. Друзья моего брата классно водили, и я пыталась им подражать, тренировала дриблинг с мячами для тенниса и гольфа. Я была готова на все, чтобы стать лучше. Этот процесс продолжается до сих пор. Как игрок я все еще расту. Я всегда открыта для любых предложений. Иногда люди предлагают что-то, в чем не видно большой пользы, но как только ты решишь, что тебе достаточно, что ты уже все умеешь, - ты сам себя свяжешь по рукам и ногам. А игроки вокруг тебя будут продолжать расти. Я пока не достигла той черты, за которой больше некуда стремиться и нечего добавлять.
- Как ты оцениваешь свою карьеру в Морнингсайде?
- Ну, мы были успешной командой, но я не думаю, что мы раскрыли весь свой потенциал. Морнингсайд любил и умел побеждать. Мы выиграли много чемпионатов, но я была слегка разочарована, что чемпионат штата так и не взяли. И чувствовала - не то чтобы облом - но у нас правда был потенциал, чтобы стать чемпионами.
- Почему ты выбрала университет Южной Калифорнии?
- Близость к дому. И уровень образования. Еще до того, как я стала задумываться над этим всерьез, два варианта уже были: ЮК и Стэнфорд. Причем Стэнфорд на первом месте. Образование прежде всего. Профессиональной лиги не было, и я не собиралась выступать за границей, ничего такого. Единственным шансом играть в баскетбол была сборная США. Я хотела получить как можно лучшее образование, чтобы затем найти стоящую работу. Мое окончательное решение пришло после знакомства с Марианной Стэнли и Барбарой Сакстон. Я просто почувствовала, что эти мои тренеры, что они - идеальный вариант.
К выпускному классу Лиза и я узнали друг друга получше. Мы сблизились. Тренировались вместе и прочее. У нас была отличная химия и взаимопонимание. Нам было легко играть друг с другом и хотелось быть в одной команде. Но для меня лично "печать на сделке" поставили тренеры Сакстон и Стэнли.
Но поиграть у Марианны Стэнли мне удалось только спустя годы - в Спаркс. У нее были разногласия с университетом, и к тому времени, как я поступила, ее контракт закончился, а продлевать его они не стали. Припомнили, в общем. Конечно, я была разочарована, но зато меня тренировали Шерил Миллер и Фред Уильямс.
- И как тебе Шерил?
Шерил - великая. Это был ее первый тренерский опыт, она еще не знала всех "от и до". Но уровень ее мотивации был нереальный. Перед игрой она могла выдать речь, которая зажигала буквально всех. У нее мощнейшая харизма. Это лучшее слово, чтобы описать ее.
А у нас еще команда была - сплошные "ветераны". Я единственная в стартовой пятерке училась не на выпускном курсе. Их с самого начала тренировала Стэнли. Я думаю, что главная заслуга Шерил, когда она только пришла, было полное отсутствие самомнения. Она не использовала свое громкое имя, чтобы давить на нас. Она подходила к Лизе и другим лидерам команды и спрашивала их: "Что вы об этом думаете? А как у вас лучше получается? Попробуем это?" Они же привыкли к системе Стэнли, им там было знакомо, комфортно, они добились успеха. И она оставила многое из того, что было при Стэнли.
- Где особенно заметен Лос-Анжелес в твоей игре? Как на ней отразилось то, что ты росла здесь?
- Мы с Западного побережья, тонкие штучки. При своем росте 188 я бросаю трехочковые как атакующий защитник, это добавляет шарма в игру. Мы дети города Ангелов.
- Что для тебя значит - быть баскетбольной звездой из Лос-Анжелеса? Быть творением этой фабрики?
- Это чудесно. Отсюда вышло целое баскетбольное созвездие. Ребята, которые выросли здесь и стали профессионалами. И я тоже часть этой группы. Большинство из них - мои друзья или знакомые. Успех сам по себе приятная штука, но быть частью этого легиона, одной из тех, кто прославил и прославляет этот город. Потрясающее чувство.
____
автор: Энди Каменецки
источник: The L.A. in My Game
Refs suck. Get your hands off DT#3!
|
| |
| |
Приветствую Вас Гость | RSS
